К 70-летию со дня рождения: басист Анатолий Бабий (1948-2005). «Одинокий волк и безумный бродяга»

4

70 лет назад, 3 марта 1948, родился Анатолий Бабий — композитор, аранжировщик, контрабасист, исполнитель на уникальном пикколо-басе. Он прожил недолгую жизнь, всего 56 лет. В его память мы собрали в один биографический очерк фрагменты текстов, которые писали о Бабие в 2005 и 2008 для «Джаз.Ру» очень разные авторы — старейшина московской джазовой журналистики Алексей Баташёв и представитель более молодого поколения, заместитель главного редактора нашего издания Юрий Льноградский.

Анатолий Бабий (фото © Наталья Бондарева, 2003)
Анатолий Бабий (фото © Наталья Бондарева, 2003)

Слушая импровизацию, человек, сам того не желая, начинает подражать импровизатору в жизни, то есть привносить импровизацию в то дело, которым он занимается, в каждую жизненную ситуацию, начиная от проблемы «догнать троллейбус или подождать следующего» до сложнейших деловых вопросов. В конечном итоге это и есть цель моей музыки.

Анатолий Бабий (цитата по статье Алексея Баташёва «Анатолий Бабий (1948-2005)» — «Полный Джаз» #288, 04.02.2005)

Биографическая справка «Джаз.Ру»:

АНАТОЛИЙ БАБИЙ (ФОТО: ЮРИЙ ЛЬНОГРАДСКИЙ)Анатолий Бабий (ударение в фамилии падает на второй слог. — Ред.) родился 3 марта 1948 г. в Краматорске Донецкой области в семье военных. С двух лет начал заниматься музыкой, в семь лет взял в руки контрабас. В 1964 г. закончил по классу контрабаса музыкальную школу, а в 1967 г. после трёх курсов Донецкого музыкального училища был отчислен за занятия джазом.

В течение года после училища играл в национальном оркестре Узбекистана на дутар-басе. Осенью 1968 ушел в армию, служил в ансамбле МВД УССР в Киеве. После армии играл в оркестре Якова Хославского в Донецке.

С 1971 г. Анатолий Бабий выступал на всесоюзных джазовых фестивалях в квартете трубача Валерия Колесникова. В 1975 уехал из Донецка в Сочи, проработал там сезон в ресторане, познакомился с московским бэндлидером Анатолием Кроллом, после чего следующий год работал уже с ним.

Анатолий Бабий в конце 1970-х1976: Бабий играет в трио Александра Шишкина в Горьком (ныне — Нижний Новгород). Оттуда московский саксофонист Алексей Козлов взял его в свой «Арсенал», где Анатолий проработал год. Потом было трио пианиста Леонида Чижика, в составе которого Бабий выступал на международном джазовом фестивале в Дебрецене (Венгрия) в 1977 г.

В 1979 г. Бабий перешел в оркестр п/у Олега Лундстрема и работал там до января 1981 г., когда министерство культуры РСФСР в рамках тогдашней концертной политики присвоило басисту право на сольный джазовый концерт в двух отделениях.

СЛУШАЕМ подкаст «Джаз.Ру», июль 2012. Аккомпаниаторы как солисты — незамеченный ансамбль: трубач и музыкальный журналист Андрей Соловьёв (группа «Вежливый отказ» и другие проекты) комментирует композицию «Композиция» в исполнении дуэта барабанщика Геннадия Хащенко (1936-2005) и контрабасиста Анатолия Бабия (1948-2005) с 4-го диска фестивального сборника «Джаз-78» (Мелодия, 1978).

В 1981-83 Анатолий Бабий выступал в дуэте с певицей Галиной Филатовой, а с 1983 и до конца жизни играл по преимуществу один.

26 января 2005 г. Анатолий Бабий умер в Челябинске от осложнений диабета.

Обложка альбома Анатолия Бабия «Искатели приключений», 1991
Обложка альбома Анатолия Бабия «Искатели приключений», 1991

СЛУШАЕМ: Анатолий Бабий «Искатели приключений», с одноимённого альбома, ВФГ «Мелодия», 1991


Не буду лгать — говорить, что мне «посчастливилось» быть рядом с этим человеком в последние годы его жизни. Правильнее будет сказать — «довелось». На тот момент я совершенно не разбирался ни в его значимости для отечественной джазовой сцены, ни в его личных обстоятельствах, ни в его, в конце концов, актуальном на тот момент творчестве. Просто — довелось, и всё.

Так получилось, что в конце XX века Анатолий Степанович после всех своих странствий и перипетий осел в Самаре. Говорят, ему здорово помогал самарский басист Андрей Бельянинов, человек в городе не последний; не знаю. Для меня знакомство с Бабием началось так же по-пионерски, как когда-то началось знакомство с музыкой вообще — с каких-то обрывочных разговоров знакомых музыкантов, каких-то бесконечных, непонятных и потому вызывающих любопытство реплик вроде «опять Бабий заходил». Необычная фамилия цепляла. Что за Бабий, спрашивал я. О, говорили мне, Бабий — это… Бабий. И — непонятный смех.
ДАЛЕЕ: продолжение очерка об Анатолии Бабие, фото, АУДИО 

Потом целая россыпь его компакт-дисков, записанных в одиночку, под сэмплер и предпрописанную фонограмму, нашлась в шкафу оркестровой раздевалки. Это была действительно россыпь — когда один из ящиков открывали, компакты буквально начинали сыпаться оттуда на голову. Как потом выяснилось, у Бабия не было тогда постоянного жилья, он постоянно мыкался туда-сюда и потому хранил диски там, где была возможность. Их понемногу растаскивали, слушали, дарили знакомым или забывали. Признаться, со мной получилось именно так: тайком стянув один из компактов, я пару раз прокрутил его дома, пожал плечами и тоже куда-то засунул.

А потом, уже через полгода после первого появления его имени в разговорах, я его наконец-то увидел. В Самаре готовилось тогда многообещающее событие — открывался после реставрации принадлежащий Куйбышевской железной дороге Дворец Культуры, роскошный дореволюционный театральный зал, переоборудованный по последнему слову техники и возглавляемый Владимиром Ивановым, довольно известным в своё время в городе джазовым барабанщиком. К этой перспективной структуре, ещё пока вовсю шёл ремонт, потянулись многие — и музыканты, и организаторы, и гастролёры. Среди прочего начались работы и по оборудованию собственной серьёзной студии, и вот тут-то наши с Бабием пути пересеклись: я начал работать в ДК кем-то вроде «исполнительного продюсера», а его самарские меценаты привлекли к тому, чтобы довести студию до ума.

Бабий производил тогда странное впечатление. Он казался много старше своих лет — что, впрочем, неудивительно, с учётом всех его бытовых перипетий и серьёзных проблем со здоровьем. Он вечно одевался в какое-то сильно поношенное рваньё, которое трудно было списать даже на бесконечные поездки в пригород — там, в чьём-то дачном доме, у него жила собака, которую он регулярно ездил кормить. Он производил впечатление кого угодно, только не музыканта, который мог бы считаться авторитетным сейчас или в прошлом. Он всё делал крайне неторопливо, чтобы не сказать откровенно медленно, часами мог распутывать два смотанных шнура и часами мог пить один стакан чая. И, в общем-то, совсем нельзя сказать, чтобы над ним витал какой-то нимб. Нет. Он был совершенно обычным человеком, которого ребята попроще быстро стали называть на «ты» и «дядей Толей», а я вообще не называл никак: на «ты» было всё-таки слишком резко, а на «Анатолия Степановича» он не тянул.

Лайонел Хэмптон и Анатолий Бабий, Германия, конец 1980-х
Лайонел Хэмптон и Анатолий Бабий, Германия, конец 1980-х

Мы воспринимали его с нормальным юношеским цинизмом. Довольно спокойно относились к его неторопливости, но всячески издевались за глаза над его рассказами о прошлых Олимпах и будущих сверх-проектах. Никогда, пожалуй, не принимали всерьёз ни его самого, ни его музыку — да он и не давал поводов. Постоянно сыпал какими-то именами — и его истории были либо правдоподобными, но касались каких-то никому не известных личностей, либо совершенно фантастическими, и уж тогда в них фигурировал чуть ли не сам Майлз Дэйвис. Впоследствии, впрочем, многое подтвердилось, и особенно мне почему-то запомнилось, как он вечно приставал ко всем с просьбой помочь ему распечатать фото, на котором он запечатлён с вибрафонистом Лайонелом Хэмптоном: саму фотографию он давно потерял, но её маленькая электронная копия нашлась на «Джаз.Ру». Никто, разумеется, ничего ему так и не распечатал.

Студия начинала работать, и Бабий помаленьку начал готовить программу. Он рассказывал, что несколько лет сидел практически в полной изоляции от музыки — ему даже пришлось восстанавливать свой пикколо-бас, который производил такое же несерьёзное впечатление, как и его владелец. Инструмент, об уникальности и ценности которого он постоянно рассказывал, вечно был перемотан какой-то изолентой, подставка под струны наращивалась то обломком карандаша, то сложенной в несколько раз обёрткой от пачки чая. Бабий постоянно что-то писал, переписывал, слушал, режиссировал, не давал никому покоя со своими рассуждениями, и на некотором этапе мы начали от него попросту бегать. Вскоре его смогли выносить лишь зрелые профессиональные музыканты, и мы списывали это на то, что они такие же ненормальные; возможно, они просто слушали его музыку, а не смотрели на его внешность, не знаю.
СЛУШАЕМ: Анатолий Бабий «Бассетта», с альбома «Искатели приключений», ВФГ «Мелодия», 1991

Из очерка Алексея Баташёва «Анатолий Бабий (1948-2005)» («Полный Джаз» #288, 04.02.2005):

...Со второй половины 80-х Анатолий Бабий выходит на сцену с двумя контрабасами — одним обычным, а другим маленьким, так называемым басом-пикколо. Это инструмент, похожий на виолончель, только настроенный не по квинтам, а по квартам, на октаву выше обычного баса. Кроме того, на сцене стоит магнитофон, на котором музыкантом предварительно записана фонограмма — на контрабасе и компьютере с самостоятельно подготовленными сэмплами. На этом фоне Бабий строит вязь своих концертных импровизаций.

В его жизни произошла какая-то драма, возможно — катастрофа. Не хочу этого касаться. Поселился Толя в Тверской губернии, в деревне Ежиха, жил там с безногим котом и ротвейлером, с которыми не расставался и в гастролях. «Не могу себе ответить, — писал он мне, — зачем я живу, lonely wolf and crazy rambler… Ближе всего — я просто играю. Смотрю на себя в зеркало: на музыканта не похож, а играть получается».

Он ездил по городам и весям и предлагал дать концерт. Где-то удавалось, где-то — нет…

Анатолий Бабий, начало 1980-х. Фото: Геннадий Шакин (Воронеж)
Анатолий Бабий, начало 1980-х. Фото: Геннадий Шакин (Воронеж)

Бабий долго был для нас чем-то средним между пожилым боксёром с его бесконечными историями о прошлых победах и местным декоратором, который носит французскую бородку и вечно слушает «Дип Пёрпл» на запиленном советском виниле. Странный, в чём-то привлекательный, в чём-то занудный — и всё. Его альбом «Когда-то в прошлом» слушать не мог практически никто: всем казалось, что фонограмма, поверх которой импровизирует «дядя Толя», чересчур упрощена, механистична, академически «красива». Его настолько не принимали всерьёз, что даже отчество его забылось: только его собственная шутка о том, что ему на роду написано стать басистом (Б.А.С. — Бабий Анатолий Степанович), и заставила запомнить.

СЛУШАЕМ: Анатолий Бабий «Sometimes Ago», с альбома «Когда-то в прошлом», 1998

Странно, но именно в это время Бабий словно вынырнул из омута музицирования в одиночку, в котором он пребывал ещё с восьмидесятых. Он донимал своими планами по совместной записи всех до единого приезжавших музыкантов, чуть ли не силой вёл их в студию, где гости порой закатывали глаза от безнадёжности: Бабий, заново учившийся играть в коллективе, запросто мог попросить сильнейшего солиста «поиграть аккорды» и уходил в десятиминутную импровизацию. Какие-то из этих, с позволения сказать, студийных сетов даже остались в записи. Потом дядя Толя перешёл к более долгосрочным проектам — начал всерьёз репетировать с местными музыкантами, плотно сидел в студии с пианистом Владимиром Нечипоренко, беспощадно гонял молодую вокалистку Юлю Землянскую, без зазрения совести «строил» всех привлечённых — и тогда окружавшие его люди понемногу начали понимать, что Бабию есть что сказать в музыке. Правда, лёгким в работе он не был никогда, и не раз в ответ на его авторитарность молодые музыканты из тех, что понаглее, тоже поднимали голос, и тогда в роскошной подвальной студии стоял мат-перемат, швырялись на пол одноразовые стаканчики с чаем, а работа прерывалась на недели.

Анатолий Бабий (фото: Наталья Бондарева, 2003)
Анатолий Бабий (фото: Наталья Бондарева, 2003)

26 октября 2003 г. во Дворце Культуры прошёл долгожданный первый джазовый концерт, который положил начало серии разнообразных и порой совсем недурных событий. Своего рода маленький самарский фестивальчик, на котором нашлось место и молодым, и опытным. Бабий выступил на нём в двух ипостасях — соло со своим пикколо-басом и с ансамблем, в котором ему аккомпанировали Владимир Нечипоренко на клавишных, Андрей Бельянинов на басу и Владимир Иванов на ударных. Восторженного рёва аудитории не было. Но издеваться за глаза над «дядей Толей» все как-то молча и сразу перестали.

Он не перестал быть нелёгким человеком, конечно же. Рассеянность, медлительность и авторитарность надоела всем хуже горькой редьки, а его периодические гениальные инициативы порой были чреваты совершенно реальным вредом для здоровья. И при этом он продолжал работать: что-то писал, что-то сводил, что-то слушал. Вторым серьёзным переломом в отношении к нему стал первый самарский концерт гитариста Ивана Смирнова — дядя Толя тогда совершенно не постеснялся плакать, сидя прямо перед артистом и в окружении каких-то не по годам бойких девушек. Он слышал музыку, она ему нравилась, и он плакал.

Иван Смирнов и Анатолий Бабий, Самара, 2004 (фото: Юрий Льноградский)
Иван Смирнов и Анатолий Бабий, Самара, 2004 (фото: Юрий Льноградский)

Потом он неожиданно пропал из виду — говорили, что опять пустился в гастрольные разъезды или подался в Москву искать финансирование под диск. Алексей Баташёв позже писал в «Полном Джазе», что слышал несведённый вариант этой работы — но в Самаре, как ни странно, Бабий никому ничего особенно не показывал.

И кончилось всё очень странно: зимой 2005-го при встрече с кем-то из молодых музыкантов я увидел на его лице дурацкую улыбку и услышал странные слова — «ты слышал? Бабий в Челябинске умер». Улыбка, конечно, не от того, что кто-то хотел ему зла; просто это было и неожиданно, и чисто «по-бабиевски» — ни с того, ни с сего, какая-то странная ерунда, которая никому не нужна и с которой непонятно что делать.

Говорили, что всё тот же Андрей Бельянинов помог дяде Толе и в этот раз — бросил свои дела и поехал в Челябинск забирать тело и устраивать похороны. Если так, то для меня это, наверное, самое лучшее доказательство того, что в Бабие было что-то, чего мы так и не разглядели — Андрей не из тех людей, кого можно заподозрить в излишнем альтруизме. Впрочем, мы, молодые, всё равно ни в какой Челябинск ехать не могли, даже если бы и хотели.

И на этом всё кончилось. Не получилось ни альбома, ни записей с гастролёрами, ни обещанного покорения Вселенной — даже студии в конце концов не получилось толком, её стало элементарно заливать по колено при таянии снегов и обильных дождях. Но осталось какое-то странное чувство. Не знаю, как остальные, но я точно знаю, что пропустил этого человека мимо себя, не попытавшись разобраться в нём так, как он того стоил. И я точно знаю, что наверняка увидел бы что-то такое, что мне самому стоило увидеть.

Я обещал не лгать, и потому не буду говорить, что я жалею об этом и хотел бы всё вернуть, чтобы отнестись к этому человеку по-другому. Я просто знаю теперь, что рано или поздно всё-таки удастся разделить непростой характер человека и его музыку. Хорошо бы научиться делать это ещё тогда, когда человек жив и готов с тобой говорить.

Обложка альбома «Разговор с собой», 1989
Обложка альбома «Разговор с собой», 1989

СЛУШАЕМ: Анатолий Бабий «Фрагмент» (из альбома «Разговор с собой», ВФГ «Мелодия», 1989)
httpv://www.youtube.com/watch?v=Wp_O0cL0ViQ




реклама на джаз.ру

4 - НАПИСАНО КОММЕНТАРИЕВ

  1. Спасибо за две искренние статьи о Толе Бабие. Со своей стороны отмечу, что я рад знакомству с ним. Помню его концерт в середине 80-х в дуэте с певицей и его супругой в то время Галиной Филатовой в одном из московских кинотеатров. А заметка о его сольном концерте в ДК медиков стала одной из моих первых публикаций в центральной прессе (» Московский комсомолец»). Мы с ним много общались в то время, Толя снимал комнату на Тверской у Пушкинской площади. Излишне занудным он мне тогда не показался, строил большие планы, в том числе международные, но в то время они не казались прожектами. Весь мир проявлял открытый интерес к нашей стране, сейчас даже не верится, что это было. Потом Толя пропал и, видимо, произошло то, о чем писал Юрий Льноградский. И вдруг неожиданно появилась заметка, что Толя Бабий выпустил новый компакт-диск. Аннотацию к диску написал Александр Кассис, тоже после этого пропавший и незаслуженно забытый. А ведь он был одним из самых неординарных персонажей в нашем джазовом сообщистве. Новый диск Толи нигде в продаже не появлялся. Однажды после концерта в Культурном центре «Дом» мы выходим на улицу, а там всех встречает Толя Бабий и он очень рад видеть знакомые лица. На мой вопрос, где купить его последний диск, Толя ответил: «Если Ты подождешь, я сейчас привезу коробку». Время было позднее, концерт окончился и тут Валера Силаев, который тогда заведовал продажей дисков на концертах в «Доме», сказал: «Толя, привози. Я еще тут буду некоторое время и мы можем продавать Твои диски на концертах». Диски Толя привез, но больше его увидеть не удалось. Скажу честно, две его пластинки на фирме «Мелодия» нравятся мне гороздо больше его последнего CD, но я рад его иметь в память о Толе.

  2. Анатолий великий музыкант!
    Кстати, Геннадий Хащенко родился в 1935 году, а не как написано в 1936.

ОСТАВЬТЕ ОТВЕТ

Пожалуйста, напишите комментарий!
Пожалуйста, укажите своё имя

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.